С Леонтиной Николаевной Красношапкой читатели библиотеки-филиала №22 знакомы давно. Они с удовольствием посещают ее творческие вечера, презентацию книг, знают ее стихотворения и переводы, любят песни на ее стихи в исполнении харьковских бардов. Сегодня мы хотим познакомить вас с рассказом, написанным на основе жизненного опыта автора. Надеемся, что Леонтина Николаевна продолжит писать воспоминания о своей работе в интернате, а мы с удовольствием будем их читать.
Страничка из жизни
Он висел на мне, как нераскрытое дело, уже около двух месяцев. После первой неудавшейся попытки вернуть беглеца (тогда за него вступились бомжи и наряд милиции его упустил, разбираясь с обитателями бомжатника) последовала вторая, которая тоже не увенчалась успехом, так как я в тот день, когда Максима задержали и позвонили в интернат, была не на работе. Его вынуждены были отпустить по истечении трёх часов, согласно закону, как мне потом объяснили.
В этот раз я навестила свою маму и воспользовалась наличием стационарного телефона (мобильных тогда ещё не было!). И вот, наконец, после моих телефонных звонков в течение суток, я услышала долгожданное: «Приезжайте! Всё в порядке».
На крыльях (сменив два вида транспорта (до райцентра, а потом до областного центра)) примчалась я в отделение милиции. Единственное, что меня слегка смущало, так это мысль: как же доставить эту драгоценную находку к месту назначения. Но это была мелочь по сравнению с чувствами, меня переполнявшими.
Встреча состоялась. Как и следовало ожидать, радость от неё не омрачала (а точнее — не осветляла) лица Максима, угрожавшего сбежать от конвоира, то есть от меня.
Позвонив в интернат и обрадовав администрацию в лице директора, я поинтересовалась относительно перспектив нашего возвращения, которое оказалось совсем не радужным — транспорт где-то в областном центре, но связи с ним нет. На меня возлагались большие надежды, которые мне предстояло оправдать, добравшись от областного центра (два вида транспорт, если успеваем, в противном случае — один плюс шесть километров «пешкарусом»).
Часы показывали 17.10, когда я дала расписку о получении ребёнка четырнадцати лет (который был ростом с меня), обязуясь доставить его в интернат до 24.00 того же дня.
Вспомнив о потерпевшей фиаско попытке коллеги привезти девятилетнее чадо (оно сбежало на полпути), я решила действовать наверняка. Наручников у меня не было, куска верёвки тоже. Меня слегка достал вопрос милиционера: «Вы же как-то собирались его везти?» Но замешательство длилось ровно секунду (сказалась практика принятия ответственных решений в течение всей моей жизни).
«Кто будет расшнуровываться: ты или я?» — спросила я вполне серьёзно Максима, с интересом наблюдавшего наш мини-диалог с милиционером. «Давайте — я», сказал он, и странное чувство вспыхнуло в его глазах. Его шнурки не годились — после моего резкого рывка (в соответствии с законом физики) они порвались. Уже обрывками он зашнуровывал ботинки. Мои шнурки разорвались после второй попытки — проверки на разрыв. «Да ладно, я не убегу», — пыталось успокоить меня моё сокровище. Но я не привыкла отступать перед такими мелочами. В то же мгновение моё внимание привлёк шнурок от капюшона на моей куртке. И вот, после того, как Максим откусил предложенный бубенчик от шнурка, я достала шнурок из капюшона и со словами из знаменитого мультфильма «Используй то, что под рукою, и не ищи себе другое» связала правую руку Макса и свою левую на расстоянии 15-20 сантиметров моим «фирменным узлом», каким я обычно связывала верёвку для сушки белья.
«Эврика!» я не кричала, поскольку это было моё давнее изобретение. С плохо скрываемым удовлетворением я и со смущённо-заинтересованным выражением лица мой пленник попрощались с сотрудниками милиции (я благодарила, а он обещал прекратить вояжи подобного рода).
Ну а дальше — всё просто. Мы делали вид, что нас связывает не шнурок, а родственные чувства. Максим был сама галантность: вёл меня под руку, держа свою сумку в другой руке, подавал мне руку при выходе из транспорта.
Небольшое недоразумение, повергшее в шок работников метро (у них глаза оказались над бровями!) произошло при прохождении нами турникета: они увидели мой шнурок и услышали слова Макса: «Она — со мной!» (он, как сирота и воспитанник интерната, имел право проходить бесплатно). С высоко поднятой рукой он провёл меня бесплатно через турникет. Сотрудники метро проводили нас затянувшимся молчанием. Их паузе мог бы позавидовать народный артист на сцене театра.
Всю дорогу мы с Максом заговорщицки перемигивались и болтали о том, о сём. В конце концов он мирно заснул на моём плече, когда мы ехали уже в автобусе по дороге в интернат.
Уже в интернате Макс гордо продемонстрировал шнурок от капюшона, соединявший нас. Это было зрелище!!! А реакция окружающих!!!!!
Леонтина Красношапка
"Души прекрасные порывы..." 