Сегодня мы еще немного расскажем вам о том, кем был и остается в памяти Николай Купин.
Был ещё один случай. У нас в комнате находилось два стола, и наш однокурсник Коля Лавриненко, с которым мы жили и дружили, решил один стол (теснота!) убрать, не посоветовавшись с нами. Мы вознамерились «отомстить»: пригласили гостей – весёлую компанию – и «накрыли стол» прямо на полу! Коля Лавриненко, судя по всему, удивился, но держался невозмутимо.
Вообще мы все друг над другом подшучивали: молодость! А жили очень дружно, делились тем, что у кого было.
Мы с Колей Купиным любили рифмовать: он строчку, я строчку. Сочиняли всякую белиберду. Но иногда получалось довольно удачно. Нам нравился сам процесс. Пойдём, бывало, на общую кухню, начнем чистить картошку, а вот и строчки потекли. Нам нравится, а некоторым ребятам из других комнат, тоже обретающимся на кухне, почему-то наше сочинительство не по нутру. Что-то им, видите ли, не нравится, не подходит!
Спустя много лет я написал об этом стихотворение, посвятив его своему другу. Николай Иосифович включил его в 3-й выпуск альманаха «Русское поле» (кроме того, стихотворение вошло в мой сборник «И слово дал Ты мне, Господь»). В этом стихотворении наше рифмотворчество условно названо буриме, хотя от буриме в собственном смысле этого слова наше сочинительство отличалось тем, что рифмы, как и весь текст, возникали импровизированно.
Буриме
Николаю Купину
Восемь пишем, два в уме:
сочиняем буриме!
Что нам стоит – буриме?
Это вы ни бе ни ме!
Ты, любезный мой дружок,
дуешь в розовый рожок.
В раже – в радужный рожок!
А картошку взял и сжёг!
Что нам ужин? Трын-трава!
Ведь куда важней – слова!
Это главное – слова!
Как кружится голова!
Восемь пишем, два в уме:
сочиняем буриме!
Целый вечер – буриме!
Ну, а вы ни бе ни ме!
Продолжение следует…
"Души прекрасные порывы..." 